Друзьям
В воскресенье я пошёл за бумагой. Давно уже хотел купить несколько листов ватмана и порисовать вдоволь, но всё никак не получалось. То весь в делах до темноты, а там уже и магазины закрыты, то с самого утра зарядит такой дождь, что куда уж тут за бумагой — за продуктами не сходишь без риска промокнуть до нитки. В общем, всю неделю я не мог просто сходить в магазин.
А тут выдалось особенно хорошее воскресенье. К тому же я уволился с работы и пока никаких дел наперёд не планировал.
Светило яркое солнышко, из всех забот на день были только готовка и уборка. Детали плотно встали друг к дружке, и механизм, скрипевший всю неделю, наконец пришёл в движение.
Магазин, который я выбрал, находился совсем рядом со станцией метро. Всего в километре от дома. Торговали в нём всем: от скрепок, до подарочных изданий «Войны и Мира». Короче, самый обычный книжно-канцелярский магазин.
Натянув футболку и вставив в уши наушники JBL, я отправился в путь. Громко играло трио Оскара Питерсона. «Песенная книга Коула Портера» — то что нужно для лёгких прогулок солнечным утром. Дорогая шла вдоль улицы С-й, затем по пустырю и уже перед самой станцией перекидывалась мостом через реку.
В реке были утки. Мама-утка и целый выводок утят. Рядом плыл и селезень — очевидно, отец семейства. Дружной компанией они пересекли реку и вышли на песчаный берег. Я остановился поглядеть, всё равно торопиться некуда.
По мосту проходили люди, громыхали машины, а утята беззаботно грелись на солнышке, не обращая на весь этот людской гам никакого внимания, и неровной походкой бродили по песку. Возможно, они ещё даже не умели летать. Я попытался представить себя утёнком, который не умеет летать. Как ни странно — никакого дискомфорта. Может, мне просто не дано понять такую вещь, как полёт, а может, я интуитивно чувствовал, что волноваться-то и не о чем. Все птицы так или иначе взлетают. Это происходит с каждым птенцом, хочет он того или нет.
Когда я вышел из магазина, уток уже не было. Зажав скрученную в рулон бумагу под мышкой, я пошёл домой. И неожиданно на полпути встретил старых школьных друзей.
— Привет, здорова!
Мы пожали руки.
— Какими судьбами?
Я показал на рулон ватмана под мышкой, они кивнули.
— Мы недавно у Н. были. Помнишь Н.?
— Конечно.
— У неё и К. недавно сын родился, в начале весны. Знаешь ведь?
Я качнул головой.
— Мальчик?
— Ага, ну вылитый К. Смышлёный пацан. Ты разве не заходил к Н.?
— Нет, давно уже не общались.
Мне было немного неловко, ведь Н. была моей школьной подругой, к тому же мы какое-то время были вместе, а я, выходит, совсем не знал про то, где она сейчас. Кажется, у меня даже не было номера её телефона, чтобы позвонить.
— Она сейчас все дни дома с ребёнком. Зайди как-нибудь, ей будет приятно. Всё-таки столько лет вместе были.
— Обязательно. Но у меня даже нет её номера… Потерялся, наверное.
Он вынул из нагрудного кармана пиджака визитку, написал на обратной стороне номер и протянул её мне. Не без гордости. Я посмотрел на карточку — логотип компании, фамилия, имя сотрудника и его номер и адрес. Но я раньше и не слыхал об этой фирме.
— Торгуем телевизорами. Продаём новые, чиним старые! — прямо рекламный лозунг.
Я кивнул.
— И как бизнес?
— Неплохо. Сейчас большой спрос, сам знаешь. Нам повезло, что мы ухватили этот шанс, а то сидели бы с пустыми желудками. Тут знаешь, в большой семье клювом не щёлкай. Но на самом деле — повезло очень. Меня отец устроил, а Т. — другой мой приятель, — я попросил взять к нам, по дружбе. Тебе, кстати, как, телевизор не нужен?
— Нет.
— Ага, ну, если что обращайся. Для друзей всегда место найдётся. — он подмигнул мне и продолжил, — А вообще, сам-то ты как? Чем занимаешься?
— Да так, пишу. Недавно работу бросил, теперь все дни свободны.
— Вот оно как? Ну, если работа понадобится, устроим как-нибудь. Ну ты понял. А ведь ты и в школе что-то писал, да?
— Да, было дело.
— Хорошо тебе!
— Угу.
На том разговор иссяк, и мы распрощались. Я положил визитку в карман джинсов и задумался. Как интересно всё получается. В школе они не были такими серьёзными. Оба — спортсмены и любители всяких шумных тусовок. Не помню случая, когда бы они вели себя более-менее собрано. Но что уж тут — то было десять лет назад! За такой срок всё могло измениться. Да было бы странно, если б не изменилось! Вот у Н., например, сын родился, а я этого даже не знал. А ведь приятель был прав: в одном классе учились. Столько лет бок о бок.
Я разложил ватман на полу и уселся на диван. Покрутил в руке визитку. На лицевой стороне — название фирмы, изображение телевизора и данные приятеля. На обратной — им же написанный номер Н. Я вгляделся в большие цифры.
Они не были мне знакомы. Словно я видел перед собой не телефон давней подруги, а всего лишь какую-нибудь надпись на вагоне длинного товарного поезда. От него пахнет чем-то далёким и неизвестным. А ещё — мазутом и маслом.
Путь длинною в десять лет.
В голове вдруг зажглась картинка: яркий свет, музыка, ряды стульев, наши родители и мы сами на сцене. Я услышал за плечом голос К. Немного хриплый: в то время К. очень много курил. И лицо его вспыхнуло прямо перед моим. Карие глаза, острые скулы и нос, ровные зубы, белые, как снег, несмотря на курево. Он улыбнулся. Кадр за кадром, мелькали сцены, исчезали, появлялись, гасли. Выпускной, экзамены, первое сентября, последнее лето. Быстрее. В обратном порядке. Вагоны мелькали один за одним — где же последний?
На секунду я почувствовал, будто лёгкие и гортань забились мелкой коричневой пылью. На меня с тяжестью мешка с песком навалилось ощущение пустоты. Мне стало трудно дышать, я попробовал подняться. Сердце стучало, как колёса состава на переезде. Состава длинной в десять лет. И он нёсся прочь!
Через секунду всё прошло. Я отложил визитку в сторону — позвоню вечером. Очень хотелось пить. Я пошёл на кухню, осушил подряд четыре стакана. И всё-таки это болезненное ощущение не проходило. В горле саднило. Я попробовал прокашляться, отчего стало только хуже. Звуки выходили неестественные, неживые — как из сломанного репродуктора. Я выпил ещё один стакан воды. Понемногу, но боль отступала. Ощущение было такое, словно я съел комок стекловаты, и теперь он ползёт по пищеводу. Всё дальше, глубже.
С того момента и до самого вечера я бродил по квартире в поисках чего-то, а чего — и сам не знал. Был ли то предмет, вещь из прошлого, или запах? Я слышал, что собаки могут видеть запахи. Наверное, мне такая способность пригодилась бы.
Каждая секунда стала раз в десять длиннее. Часы на стене стучали тихо и медленно, невпопад, будто пытались отыскать свой собственный ритм — в джазе это называется «поймать свинг», но у них не больно-то получалось. В итоге мне почудилось, что стрелки и вовсе замерли на месте.
Без особой охоты съев сваренный на ужин рис с рыбой, я открыл банку пива, высыпал в миску пол-упаковки «колечек» и уставился на ловец снов, болтающийся на сквозняке. Купил я его где-то с полгода назад на одной из распродаж уже и не помню, где. Торговали, кажется, всякими поделками, handmade. И зачем он мне?
Визитка всё ещё лежала на столе. Я поглядывал на неё и потягивал холодное пиво вприкуску с колечками. Мне почему-то казалось, что звонить вообще не стоит. А что если трубку возьмёт К.? Что я ему скажу? Ведь мы с Н. встречались в старшей школе. Недолго, правда, но всё-таки встречались. Было в ней что-то, чем она притягивала к себе людей. Не только парней, но и девчонок тоже. С ней никто не ссорился, её никто не дразнил, хотя у неё была довольно своеобразная манера общения. А потом как-то получилось, что она вышла замуж за К., хотя у них было не так уж много общего. На свадьбе я не присутствовал, но слышал, что всё прошло хорошо. Ну что ж, у каждого своё счастье.
Я снял трубку, зажал её плечом и медленно, цифру за цифрой ввёл написанный рукой приятеля номер.
Раздались длинные гудки.
Никто не отвечал. Я стоял, закрыв глаза, и наматывал на палец телефонный провод.
— Алло?
— Привет.
— Кто это? — спросил недовольный голос. Где-то кричал ребёнок.
— Это В. Помнишь?
Воцарилась тишина. Только на стене по-прежнему тикали часы. Я повернул голову к окну.
— В.?
— Ага.
— Подождёшь минутку?
— Конечно.
Послышалась возня. Крики ребёнка стихли, наверное, она вышла в другую комнату, попросив К. присмотреть за малышом. Если, конечно, К. уже вернулся с работы.
— Неужели это ты? Тебя не было слышно лет десять! Куда ты пропал? — тук-тук. Словно стук колёс за деревьями.
— Работал, недавно уволился, теперь сижу дома, пишу.
— Пишешь?
— Ну да. Я и на той работе писал, так что считай, просто сменил место.
— А-а. А где работал?
— В газете. Навряд ли ты слышала.
— Ясно. Почему не звонил?
— Прости, номер твой забыл…
— Да? — она тихонько засмеялась, — А я его уже давно сменила, так что это я должна извиняться. Сама не понимаю, что говорю, — она вздохнула прямо мне в ухо. — Тут столько всякого произошло. И ещё бы! Десять лет! Десять лет! Столько воды утекло!
— Как ребёнок?
— Мальчик. Имя пока не дали, с К. постоянно ссоримся из-за этого. Он всё такой же упрямый.
— Да, помню.
— Слушай, заходи как-нибудь, а?
— Да, зайду. Может, послезавтра.
— Отлично, я что-нибудь приготовлю. Посидим, как раньше, поболтаем! Ой, К. вернулся с работы, побегу, ладно? Звони!
Щелчок.
В голову мне ударили резкие, натужные, как звуки трубы, гудки. Я нажал пальцем на рычаг, и всё стихло.
Рассказы
